Материал опубликован:
Мещеряков А.В. Материальное положение служащих в Войсковом хозяйственном правлении Оренбургского казачьего войска пореформенного периода. // Молодежь. Наука. Будущее. Всероссийская с международным участием студенческая научно-практическая конференция. Оренбург, 4 апреля 2013 г.: сб. статей: в 2 т. / Мин-во образования и науки Рос. Федерации, Оренб. гос. пед. ун-т. – Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2013. Т.2 – С.67 — 70.

      Материальное положение чиновников всегда было и остается одним из важнейших вопросов, влияющих на систему управления государственных учреждений. Так как тяжелое материальное положение может порождать нежелательные для государства варианты поведения служащего в своих корыстных интересах.

     Целью данной статьи станет анализ материального положения служащих в Войсковом хозяйственном правлении (далее ВХП), для того, что бы определить жизненный уровень чиновников этого учреждения.

     Рассмотрим материальное положение чиновников ВХП. Проанализировав Свод штатов военно-сухопутного ведомства с 1885 по 1910 г. (7; 8; 9) мы можем отметить, что заработная плата основной части чиновников за этот период не увеличивалась, что являлось одинаковой тенденцией с чиновниками других ведомств (5, с. 147). Исключение составили экзекутор (он же журналист) и архивариус, которым в 1889 г. была поднята зарплата с 500 руб. до 700 руб. в год., а так же с заменой в 1902 г. должности войскового архитектора, должностью войскового инженер-архитектора, его жалование поднялось с 560 руб. до 2400 руб. в год.

     Особое место занимают войсковые землемеры, служащие в Межевом отделении ВХП. Оно имело на 1885 г. штат в 16 человек. Землемеры делились на старших (8 человек) и младших (6 человек), получая 700 руб. и 600 руб. в год соответственно (7, с. 206). Но к 1880 гг. было размежевано лишь 1/3 войсковой территории, после чего средства вновь были увеличены (в 1886 г.) и штат увеличен до 22 человек (2, Л.10). Однако после выполнения работ штат был сокращен до 3 старших землемеров с зарплатой 900 руб. и 9 младших землемеров старшего и младшего оклада 700 руб. и 400 руб. в год соответственно (8, с. 203). Ко всему прочему, была возможность премирования землемеров, так как согласно Положению «остатки от штатных сумм требуется выдавать в награду и пособия усердным к службе чинам этого Отделения» (2, Л.14об.).

     Годовое жалование должностных лиц ВХП составляло в год: 1) у Главного члена (1 человек) — 2300 руб.; 2) у советников (3 человека) – 1500 руб.; 3) у Войскового инженер-архитектора, Войскового агронома и Войскового горного инженера – 2400 руб. 4) у Начальника Межевого отделения (1 человек) – 2000 руб.; 5) у Войскового лесничего (1 человек) – 1960 руб.; 6) у лесного ревизора (он же таксатор) – 1386 руб.; 7) у помощника начальника межевого отделения (1 человек) — 1200 руб.; 8) у лесничих 1-го разряда (2 человека) – 1029 руб. 9) у старшего бухгалтера (1 человек) – 1050 руб.; 10) у чиновников особых поручений (3 человека) — 1000 руб.; 11) у лесничего 2 разряда (2 человека) — 882 руб.; 12) у младшего таксатора (1 человек) – 750 руб.; 13) у экзекутора (он же журналист), архивариуса, смотрителей войсковых оброчных статей (3 человека), младшего бухгалтера (2 человека) делопроизводителей (16 человек) – 700 руб.; 14) у лесных кондукторов (4 человека) и кондукторов по строительной части (3 человека) — 500 руб. 15) Кондуктора в должности лесничих 3-го разряда (4 человека) — 294 руб. (но эта должность, затем занималась не кондукторами, а классными чиновниками лесного ведомства, которым полагался IX класс и содержание им производилось, с вычетами: жалованья по 400 руб. и столовых по 200 руб. в год каждому). (9, с. 347-350)

     Данный доход указан без «квартирных» денег и денег на наем прислуги. Квартирное довольствие офицерским и классным чинам, за исключением лесничих, производилось в размерах, определенных Высочайше утвержденным 8 июля 1874 г. Положением о преобразовании воинской квартирной повинности по сравнению классов должностей их с военными чинами.

     На наем прислуги классным чиновникам отпускались деньги: занимающим должность VIII класса и выше по 100 руб., а ниже этого класса по 50 руб. в год каждому (8, с. 231).

     То есть к сумме жалования описанной выше требуется добавить сумму от 100 до 500 руб. в зависимости от классности чиновника.

     Кроме вышеперечисленных чиновников, в ВХП служили рядовые чиновники. Они не принимали никаких решений и выполняли лишь механическую работу, в основном, по переписыванию бумаг, но если не охарактеризовать эту группу, то картина по материальному положению служащих ВХП будет не полной.

     Эта группа численно не фиксировалась штатами, и определялась косвенно: с помощью совокупной суммы выделенной учреждению на наем этих служащих. Жалованье же землемерным помощникам и ученикам, канцелярским служащим, писарям и лесным межевщикам производилось сообразно с трудом и усердием каждого. Лесничим межевщикам, во время лесоустроительных работ, кроме жалованья производятся суточные деньги, по 15 коп. в сутки каждому (9, с. 350).

     Однако были и писари, которые входили в штат ВХП, для них при не большой зарплате, действовала главная льгота – они освобождались от всеобщей воинской повинности (3, Л. 38об.). Это имело действительно большое значение, т.к. казаки должны были выходить на службу со своим конем и снаряжением, а это были большие денежные затраты (1, с.182-184).

     Для того чтобы выяснить материальное благополучие чиновников ВХП, требуется выяснить прожиточный минимум и сравнить его с доходом служащих. Для определения прожиточного минимума возьмем данные, полученные С.В. Любичанковским, которые отражают примерные растраты холостого чиновника на средства первой необходимости.

Таблица 1. Примерный бюджет уральского губернского чиновника на протяжении 1894-1912 гг. (руб. в год). (6, с. 152)

     Из этих данных видно, что за непродолжительный срок расходы увеличились в 3 раза. При этом, как мы отмечали выше, заработная плата за этот период оставалась прежней. Таким образом, положение чиновников к 1912 г. ухудшилось. Такой рост цен тяжелейшим образом отразился на положении писарей и других мелких чиновников, т.к. их доход стал ниже прожиточного минимума. Из тех же, кто входил в штат, а таких к 1910 г. было 63 человека (не считая кондукторов в должности лесничих 3-го разряда), (9, с. 347-350) ниже прожиточного минимума было 7 человек, или 11,1%. Еще 24 человека, т.е. 38,1% приблизились к черте бедности. Учитывая, что рассчитывался прожиточный минимум на холостого чиновника, а абсолютное большинство чиновников было женатых, то их можно зачислить в разряд чиновников жалованье, которых было ниже прожиточного минимума.

     Однако такое положение хоть и является тяжелым, но по сравнению с губернским правлением было не таким критическим. Так, по мнению С.В. Любичанковского к 1912 г. в губернском правлении за чертой бедности или возле нее находилось 71% чиновников (6, с. 156).

     Ко всему прочему в отличие от чиновников губернского правления казачьи чиновники имели право на земельные наделы в потомственную собственность на основании Высочайше утвержденного 18 января 1875 г. «Положения об обеспечении офицеров и чиновников Оренбургского казачьего войска землей». По нему обер-офицерский состав и равные по чину чиновники наделялись 400 дес. земли. Как отмечал начальник Главного управления казачьих войск П.О. Щербов-Нефедовича к 1902 г. наделение участками офицеров и чиновников было почти закончено (4, с. 3).

     Таким образом, материальное положение казачьих чиновников было значительно лучше, чем у чиновников губернского правления. У служащих ВХП в большинстве случаев жалование было выше, а если и на одном уровне, то дополнительный доход приносил земельный надел, который находился в потомственной собственности чиновника. Из этого можно сделать вывод, о том, что к казачеству у государства было особое отношение. Связанно оно было с заслугами казачества перед государством – защитой границ и постоянное участие казаков в войнах Российской империи.

Список использованной литературы:

1. Абрамовский А.П., Кобзов В.С. Оренбургское казачье войско в трёх веках. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, — 1999.
2. Государственный архив Оренбургской области. Ф.37. Оп.3. Д.209(а).
3. ГАОО Ф.37. Оп.3. Д.538. Л.38об.
4. Доклад о результатах командировки начальника Главного управления казачьих войск Генерал-лейтенанта Щербов-Нефедовича в 1902 году в Оренбургское казачье войско. С-Пб.: типография главного управления уделов, 1902.
5. Любичанковский С.В. Губернская администрация и проблема кризиса власти в позднеимперской России (на материалах Урала, 1892 – 1914 гг.) Самара-Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2007
6. Любичанковский С.В. Структурно – функциональный подход к истории местного управления Российской империи (1907 – 1917 гг.). Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2005.
7. Свод штатов Военно-сухопутного ведомства. Казачьи войска с их Управлениями. К.3. С-Пб: Военная типография, 1885.
8. Свод штатов Военно-сухопутного ведомства. Казачьи войска с их Управлениями. К.3. С-Пб: Военная типография, 1893.
9. Свод штатов Военно-сухопутного ведомства. Казачьи войска с их Управлениями. К.3. С-Пб: Военная типография, 1910.

Примечание: Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ ««Оренбургский край – трансграничный и поликультурный регион Российской империи»: научный (академический) сборник документов по истории Оренбургского края в дореволюционный период», проект № 12-31-01281а2